Как я рожала - рассказ

За день перед родами у меня резко опустился живот. Смотришь в зеркало – всё нормально, а смотришь сверху – и как будто на два месяца назад вернулась.

В пять часов утра живот начало прихватывать. В полудреме отследила три раза с интервалом в полчаса и заснула. В начале восьмого разбудил сын. Встала, начала готовить завтрак и заниматься всякими домашними делами. Прихватывало совсем несильно, никуда не отдавало, ни в живот, ни в поясницу. Как будто и не по-настоящему. В начале одиннадцатого стало схватывать чуть-чуть сильнее. Сказала мужу, что не могу понять, начинается или нет. Стоит ехать в роддом или полы помыть… В итоге съели с ребенком купленную накануне черешню, потому что, если все-таки рожаю, то нескоро её поем, а я очень её люблю. И поехали. Решила, пусть доктор посмотрит для собственного спокойствия, если не рожаю, отпустит домой. В приемнике была куча народа, все нарядные, с цветами, потому что в выходные выписка с 12. Мне сказали подождать. Села на стул, стала листать карту. Сижу, ничего не чувствую. На руках направление в патологию через три дня. И тут накрывает… Почему-то очень неудобно было наматывать круги по этой комнатухе, когда там так много людей. Но мне надо рожать, в патологию не хочу, так что если кому-то мое мельтешение мешает, выйдут на улицу. Встала, хожу, снова начались схваточки. Через полчаса меня позвали и начали оформлять. Взвешивание, температура, клизма, душ, бумажки. Всё спокойно, неспешно. В час дня дошла до предродовой на четвертом этаже. И только там поняла, что действительно рожаю. Позвонила мужу, обрадовала этой новостью. Схватки вполне терпимые, через 7 минут. Пол второго пришел Аланцев, осмотрел, проколол пузырь, расспросил про процесс и про побочку на ледокаин, бросил краткое «не судьба» и ушел. На пузо повесили аппарат КТГ, положили на спину. После прокола схватки стали намного сильнее с интервалом минуты в две. Когда сняли КТГ, стала искать наиболее удобное положение. Наименее болезненно оказалось полусидеть, откинувшись назад. Тут заглянула акушерка, сказала, что сидеть нельзя, ходить, стоять, лежать, но только не сидеть. В итоге стояла, крепко сжимая спинку кровати. Упарилась, вспотела, хотя было совсем не жарко. Схватки шли одна за одной, неприятные, болючие, но достаточно терпимые. Ещё было неприятно, когда ребенок пытался вертеться. В этот раз поняла, как теряют силы в родах. Когда времени чуток только на то, чтобы отдышаться, а потом по новой… И не знаешь, когда это закончится. В общем потуги ждала как радость великую. Наконец начало тужить. Позвала акушерку, она пришла, сказала ложиться, посмотрела и скомандовала идти в родзал. В этот раз вытужить малька было сложнее. По сравнению с первым, который попой вперед как перышко вылетел. Даже на живот нажимали один раз, видимо, подтолкнули к выходу. Может, потому что в первый раз было эпизио, а тут только разошлась по старому шву… Или потому, что ребенок оказался крупнее (4180 против 3650). Аланцев стоял слева у окна и командовал, когда тужиться. Мой рожающий мозг не понимал, чего он там вообще видит и откуда знает, когда именно надо…

И вот его подняли вверх… Мальчик! Сынок! Положили мне на живот. Какая это была радость – держать своего малыша! Зашел какой-то дядя (неонатолог? он ещё потом тест слуха делал), уточнил про отказ отпрививок. Акушерка как услышала про отказ, так пропесочила меня прямо в родзале со всякими страшными случаями из жизни. Немного прифигела от такого поворота, но ничего говорить не стала, чтобы не портить ощущение счастья. Мой ребенок лежал на мне, пыхтел и искал сиську. Минуты три,наверное. Потом перерезали пуповину и унесли его обтирать – взвешивать. Как потом прочитала в бирочке, было 14.45. Меня перевезли в операционную, зашили под общим. От наркоза отходила легко, но весь вечер провалялась без сил и продрыхла. Сначала лежала в коридоре, без ребенка (было много рожавших). В палату перевели только на следующий день после обеда.