Перейти к публикации

О МОЛИТВЕ

Рассказы о молитвах,вопросы,с чего начать.

Бонни

Рекомендованные сообщения

Дорогие мои форумчане,открыла вот такую темку.Думаю,что она будет нам полезна.

Очень хочется в этой темке узнать ваши потребности,я постараюсь открывать новые темы с теми молитвами,которые нужны именно Вам в данный момент.

С нетерпением жду Ваших откликов.

А пока,вот такой рассказик.

С чего начать нам

автор: Протоиерей Алексий Уминский

С чего начать нам, никогда не занимавшимся исследованием сердец наших? Стоя вне, будем стучаться молитвою и постом, как Господь повелел: «Толцыте, и отверзется вам».

Прп. Макарий Великий

Часто новоначальные люди задают такой вопрос: «А зачем я должен молиться чужими словами на незнакомом мне языке?» Вопрос, надо сказать, по существу. Действительно, почему, открывая молитвослов, мы читаем слова других людей, причем многие из них совсем непонятны.

Молитвенное правило следует понимать как способ приобретения молитвенного навыка. Правило – это выправление, исправление нашей духовной жизни, потомуто оно и необходимо, и в этом только его необходимость и состоит. Святитель Игнатий писал: «Душа, начинающая путь Божий, погружена в глубокое неведение всего божественного и духовного, хотя бы и была богата мудростью этого мира. <…> Для вспомоществования младенческой душе святая Церковь установила молитвенное правило. Цель правила, доставить душе недостающее ей количество молитвенных мыслей и чувств, причем мыслей и чувств правильных, святых, Богу угодных».

Часто мы машинально произносим слова молитвы, совершенно не осознавая, что разговариваем с Богом. А ведь слово – это не пустой звук, оно живо и действенно. Когда человек приступает к Богу и начинает что-то говорить Ему – это великое дерзновение. Для того чтобы сказать Богу слова настоящие, искренние, живые, надо иметь для этого некое основание. Ведь пустые слова Богу не скажешь. Бессмысленными словами, которые ничего не весят, не стоят ничего, к Богу не обратишься.

Когда мы открываем молитвослов, там есть удивительные, правильные и простые слова: «Прежде чем начинаешь молиться, постой немного, помолчи, сделай так, чтобы все твои душевные чувства успокоились, умирились, и тогда только из молчания произнеси: „Боже, милостив буди мне грешному”, – представив себя сейчас перед Богом стоящим». Не Бога надо представить себе, потому что Бога не видел никто и никогда и представить Его невозможно, – это ошибочное и опасное явление, когда человек, чтобы настроить себя на молитву, начинает представлять образ Божий. Только себя можно представить перед Богом, это и надо сделать – предстать перед Невидимым и Живым Богом, в присутствии Которого ты находишься, и из этой глубины начать что-то говорить.

А что ты можешь Богу сказать? А сказать-то нечего, кроме как: «Боже, милостив буди мне грешному». И поэтому, чтобы научиться с Богом разговаривать, Церковь предлагает нам молитвы, написанные святыми отцами. Их молитвы – живые, от сердца исходящие слова, не придуманные специально. Внутренний духовный инструмент святого человека настроен очень гармонично, поэтому его слова созвучны Богу. Это настоящая песнь духовная.

Душа каждого человека подобна музыкальному инструменту, она всегда поет Творцу. Человек так устроен Богом, чтобы всегда Его восхвалять, только наш инструмент расстроен, и слушать эту фальшь невозможно. А Господь нас терпеливо слушает. Мы так не умеем слушать друг друга, как Господь слушает нас. Но когда мы читаем, скажем, молитву Василия Великого, происходит нечто удивительное – мы настраиваем инструмент своей души на очень высокий молитвенный лад, если мы эти слова, слова святых, произносим по-настоящему глубоко, пытаемся их в свое сердце принять, сделать их своими словами. Это очень и очень тяжело, это величайшее упражнение. Нет ничего более трудного, как говорят святые, чем молиться. Есть русская пословица о том, что две самые тяжелые вещи – опекать престарелых и молиться. Это значит – кровь проливать и в том, и в другом случае.

Чтение молитвенного правила подобно настройке музыкального инструмента. Но не только молитвой мы настраиваем свою душу на богообщение. На протяжении долгих лет жизни человек настраивает себя и покаянием, и участием в богослужении, и добрыми делами. И наконец молитва приобретает некоторое качество, с течением времени звучание слов: «Помилуй мя, Боже», начинает походить на то, каким оно было у царя-пророка Давида.

Путь к Богу – молитва

Путь к Богу – молитва. Научись молиться Богу правильно. Научившись молиться правильно, молись постоянно – и удобно наследуешь спасение.

Свт. Игнатий Брянчанинов.

Молитвенное правило должно нас исправлять, но оно не должно стать для нас препятствием к молитве. Мы вычитываем большое количество молитв, не понимая, что мы делаем, зачем это нужно, и тем самым не молитвенное правило становится необходимым для нас, а мы,, становимся рабами молитвенного правила.

Исполнение правила, не осмысленного нами, не понятого, не воспринятого по мере наших духовных сил, приводит к тому, что то, что должно служить человеку для спасения, подчас становится причиной торможения и даже духовного умирания. Нельзя становиться рабами некоего уставного обессмысленного содержания, иначе потеряешь всякую молитву. Для тех, кто отвергает опыт молитвы святых отцов, святитель Игнатий Брянчанинов достаточно жестко написал, что человек не должен молиться от себя. «Не дерзни произносить Богу многоглагольных и красноречивых молитв, тобою сочиненных, как бы они ни казались тебе сильны и трогательны. Они – произведение падшего разума и, будучи жертвой оскверненной, не могут быть приняты на духовный жертвенник Божий. А ты, любуясь изящными выражениями сочиненных тобой молитв и признавая утонченное действие тщеславия и сладострастия за утешение совести и даже благодати, увлечешься далеко от молитвы в то самое время, когда тебе будет представляться, что ты молишься и уже достиг некоей степени богоугождения».

А вот святитель Феофан Затворник пишет прямо противоположные вещи: что молиться только по молитвеннику это примерно то же, что говорить с Богом по разговорнику. И это тоже совершенно верно. Неужели у нас совсем нет для Господа своих собственных слов? Если мы верим в Бога, как же мы можем только правилами ограничить свою молитвенную жизнь? Значит, мы должны одновременно идти и вторым путем, мы должны искать слов выражения своей духовной жизни, своей нужды в Боге.

Но бывает, к сожалению, что прочитал человек утреннее правило и выдохнул облегченно – можно о Боге до вечера не вспоминать. Это ужасно. Духовная жизнь, если она настоящая, живая, такова, что человек не может ни минуты не вспоминать о Боге. Он должен постоянно пребывать в общении с Господом, все время перед Богом ходить, спит ли он, говорит ли, что бы ни делал.

Об этом апостол Павел говорит: Непрестанно молитесь (1 Фес. 5, 17). Понятно, что нельзя непрестанно читать правило, потом взять в руки акафист, псалтирь – и так по кругу. Не об этом идет речь. Когда апостол Павел говорит о непрестанной молитве, он говорит прежде всего о состоянии человеческой души, о том, насколько его душа с Богом пребывает.

Если у человека нет слов для Бога, это очень опасное явление. Очень тревожно, если человек как бы живет духовной жизнью, исповедуется, причащается, посты соблюдает, а для Бога слов у него нет. Поэтому жизнь наша духовная прежде всего состоит в приобретении навыка молитвы.

Цель молитвенного правила состоит в том, чтобы желание молиться в человеке не преставало, чтобы молитва в нем присутствовала всегда, в любой форме, даже когда она не выражается словами, есть и такая форма молитвы. Когда человек молится по-настоящему, ему никакое молитвенное правило уже не нужно.

Протоиерей Алексий Уминский.

Сайт " Православие и мир".

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Спасибо, Бонни. Хотелось бы увидеть материнские молитвы о детях.

Уже можно читать! :connie_wackygirl:

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Молитва - Златая связь с Богом.

Беседа с протоиереем Димитрием Моисеевым

 

По словам святого праведного Иоанна Кронштадтского, «молитва есть златая связь человека-христианина, странника и пришельца на земле, с миром духовным, коего он член, и паче всего с Богом – источником жизни». О необычайной силе молитвы святитель Димитрий Ростовский пишет: «Молитва не только побеждает законы природы, не только является непреоборимым щитом против видимых и невидимых врагов, но удерживает даже и руку Самого Всесильного Бога, поднятую для поражения грешников». А в то, что «молитва матери поднимает и со дна морского», верят даже далекие от Церкви люди. Однако «читание молитв, стояние на молитве и поклоны составляют лишь молитвенное стояние, – учит святитель Феофан Затворник, – а молитва, собственно, идет из сердца. Когда этой нет – и никакой нет».

 

О том, какой должна быть молитва, как и о чем следует молиться, мы беседуем с кандидатом богословия протоиереем Димитрием Моисеевым.

– Отец Димитрий, молитва –это…

 

– … разговор с Богом, наше обращение к Господу. Именно поэтому молитва не должна сводиться лишь к простому вычитыванию каких-то текстов. Необходимо понимать: когда мы молимся, то стоим перед Самим Богом, Господь смотрит на нас и видит, что и как произносим. Молимся, лишь бы исполнить быстрей молитвенное правило и отвязаться от него или же действительно приходим к Богу как к нашему любящему Отцу.

 

– А как понимать «общение с Богом»?

 

– В первую очередь, это единение с Богом, приобщение к Божественной благодати. Причем общение может быть и невербальным, то есть бессловесным. Кстати, игумен Никон (Воробьев) любил таким образом общаться с одним юродивым, который жил в том же городе, что и он, – в Гжатске. Бывало, сядут они рядом на скамеечке, помолчат, помолятся. Потом поблагодарят друг друга за общение и разойдутся.

 

– Можно ли под общением понимать обращение к Господу своими словами, или это нечто другое?

– Молитвенные правила – это образец, поскольку их написали люди, движимые Духом Божиим. Внимательно читая эти молитвы, мы в большей или меньшей степени проникаемся тем духом, который был у святых. А уже настроившись на этот правильный тон, мы можем помолиться и своими словами о конкретных нуждах, потому что нет правил на все случаи жизни. Церковь рекомендует всегда начинать молитву именно с правила для того, чтобы помочь человеку обычному, мирскому, грешному, не имеющему благодатного опыта, хоть немножечко приблизиться к верному состоянию духа через Псалтирь, чтение канонов и молитв, авторами которых являются святые люди.

 

– Молитва – это диалог человека с Богом. Раз диалог, то как человеку научиться слышать ответ в молитве? Допустим, кто-то в молитве спрашивал у Бога, стоит ли ему куда-то ехать. А потом включает радио и слышит слово «поехали». Можно ли такой «знак» считать ответом на молитву?

 

– Думаю, этого делать ни в коем случае нельзя. Все-таки гадать на молитве или на каких-то иных предметах Церковь строго запрещает. Если мы достигнем такой чистоты сердца, как у преподобного Серафима Саровского или людей подобного духовного уровня, тогда ответ Божий будет нам ясен и понятен. Для остальных же, кто находится в обычном духовном состоянии, для таких, как мы все, Церковь предписывает помолиться и положиться на волю Божию. Господь Сам управит. Из обстоятельств, сопутствующих нам, мы поймем, как нам лучше поступить. Если мы хотим куда-то поехать и просим, чтобы Господь дал нам понять, стоит туда нам ехать или нет, то как-то не чудесным, а самым обыкновенным образом все-таки это поймем. Например, отменится поезд, на котором мы собрались ехать, или произойдет какое-то событие, которое не даст нам возможности отправиться в поездку, если Богу это будет не угодно. Или, напротив, все окажется очень благополучно. Но искать чудесных ответов, сверхъестественных откровений ни в коем случае нельзя. Это уже называется искушением Господа Бога.

 

Если мы молимся правильно – Бог отвечает, и Он Сам находит пути, как до нас достучаться. Можно сказать, что молитва – диалог, но это будет не совсем точно. Потому что, как сказал святитель Фотий Константинопольский, употребляя то или иное слово в переносном значении, нельзя от него требовать полного соответствия прямому смыслу. То есть все сопутствующие моменты, которые есть у прямого смысла, не всегда соответствуют переносному. Слово «диалог», конечно же, в данном случае употреблено в переносном значении.

 

– Существуют ли понятия «правильная» молитва и «неправильная»?

– Безусловно, такие понятия существуют. Что такое молитва? Это наше обращение к Богу. Мы должны ясно понимать, с чем нам нужно к Нему обращаться, а с чем нет. Преподобный Исаак Сирин неправильную молитву сравнивает с тем, как если бы кто-то пришел к царю, который может дать ему все, и попросил у него гноя, то есть вещей совершенно незначительных, за которыми к царю обращаться не стоит. В первую очередь мы должны молиться о своем спасении, исцелении от греха, чтобы Господь простил нам наши беззакония. Что же касается житейских нужд, то Господь сказал, что этого всего ищут язычники. Мы же должны надеяться на Промысл Божий. Однако в силу нашего несовершенства, немощи, в силу того, что мы не в состоянии полностью положиться на Промысл Божий и кое о чем заботимся сами, испрашиваем у Бога помощи в земных делах. Преподобный Марк Подвижник сказал, что тому, кто не заботится о житейском, но возлагает все надежды на Бога, и молиться следует только о Божественном. Если же мы немощны и все-таки имеем заботу о житейском, то нам нужно и об этом помолиться, попросить Божией помощи.

 

А что касается правильной и неправильной молитвы, то правильная молитва должна исходить из реального видения своего положения. Если я действительно вижу себя грешным, погибающим, то в первую очередь я должен озаботиться своим спасением. Глупо человеку, который вот-вот может умереть от аппендицита заботиться, например, о белизне своих зубов или хорошей прическе. Поэтому подлинные святоотеческие молитвы, которые в качестве примера приводятся у нас в молитвослове, церковных службах, – все они преисполнены духом покаяния.

 

А что касается молитвы неправильной, ярким примером может послужить набирающая в православных кругах «популярность» одна молитва. В православных изданиях она проходит или как безымянная древняя молитва, или приписывается какому-нибудь из известных православных святых. Но на самом деле она принадлежит католическому святому Франциску Ассизскому. «Господи, сделай, чтобы не меня утешали… а я утешал; чтобы не меня понимали… а я понимал; чтобы не меня любили… а я любил…» и все в таком духе. Эта молитва, автор которой, Франциск Ассизский, говоривший в свое время, что «я не вижу за собой никакого греха, которого не искупил бы исповедью и покаянием», вся преисполнена духом гордости, духом того, что в Православии называется прелестью. Сравним для интереса эту молитву с любой молитвой из молитвослова, составленной Макарием Великим или Антонием Великим и преисполненной духом видения своих грехов и покаяния. Сравним эту молитву хотя бы с молитвой оптинских старцев, которые молились о том, чтобы Господь укрепил и утешил именно их. А видеть себя способным утешать других, просить у Бога помощи на этом пути – это, безусловно, к Православию никакого отношения не имеет.

 

– Апостол Павел говорил, что мы не знаем сами, о чем молиться, но «Дух Божий ходатайствует о нас воздыханиями неизреченными». Значит, есть молитва без слов, и можно ничего не говорить на молитве. Как это лучше понять?

– Думаю, здесь для понимания лучше обратиться к беседе преподобного Серафима Саровского с Н.А. Мотовиловым. Когда человек по своей чистоте сподобился посещения Духа, то тогда, конечно, и слова будут уже излишни. Человек будет просто предстоять в безмолвном общении с Богом. Но для того, чтобы сподобиться такой чистоты, такой молитвы, нужно быть преподобным Серафимом. Нужно пройти ту жизненную школу, тот духовный искус, который прошел преподобный. И только тогда Господь, может быть, и посетит нас такой молитвой, таким общением. Но мы ни в коем случае не должны ставить себе цель достигнуть такой молитвы. Необходимо главное: очиститься от грехов, нам нужно иметь перед собой только одну цель – покаяние. Все остальное – будь то дары Божии, какие-то откровения – все это целиком и полностью находится в Божественной власти. И когда Господь сочтет нужным, то Он и пошлет человеку тот или иной дар со Своей стороны. Но искать этого мы не должны ни в коем случае. Поскольку если мы изменим цель, будем искать не очищения от греха, а каких-то удовольствий, переживаний в молитве, то эти переживания очень скоро придут. Правда, от другой силы.

 

– Епископ Вениамин (Милов) писал: «Христос радуется и веселится, когда видит в христианине твердое убеждение в том, что именно Он творит в верующих все доброе. Поэтому всякому христианину надлежит исповедовать, что Христос в нем воюет, побеждает, призывает Бога, молится, благодарит, благоговеет и ищет спасения с молением и смирением…» Какова же тогда роль самого христианина, в том числе и в молитве, если все в нем делает Господь?

– Господь сказал Своим ученикам, а евангелист апостол Иоанн донес эту фразу до нас: «Без Меня не можете творить ничего. Я лоза, а вы – ветви». Это воистину так, поскольку именно Господь Иисус Христос, восприняв на себя человеческую природу, обновил ее и дал нам возможность, присоединившись к ней, строить свои поступки, поведение, свою молитву.

 

Задача христианина в данном случае – явить свое произволение, показать, что он действительно желает, чтобы Христос в нем действовал. Человек не в состоянии преодолеть ни свою греховность, ни свои страсти, вредные привычки лишь собственными силами. Это может сделать в нем только Христос. От человека же требуется поведением, делами, образом мысли, всем его существом доказать, что он на самом деле этого желает. Все наши подвиги, действия – все то, что Церковь требует от христианина, – должны служить подтверждением нашего желания стать лучше. Не сами по себе пост, молитва или какие-то другие подвиги исправляют нас, но этим мы доказываем свое произволение быть исправленными. А исправляет нас, конечно, Сам Господь.

 

Православное учение говорит нам о синергии, то есть о соработничестве между человеком и Богом. Западная Церковь, к сожалению, восприняла тот перегиб, который допустил блаженный Августин в учении об этом вопросе. Любая крайность не свойственна для Церкви, которая всегда избирает срединный путь.

 

– Какие молитвы лучше читать за детей? Есть ли у вас такое молитвенное правило за своих чад?

 

– Воспитание детей, в том числе и духовное, нельзя свести только к одному молитвенному подвигу за них. За детей, безусловно, необходимо молиться, но в первую очередь духовная жизнь передается от человека к человеку. Считаю, дети должны видеть, как молятся их родители, о чем молятся. И сам по себе образ родителей, непрерывно помнящих о Боге, откладывается в памяти детей и в свое время сослужит им хорошую службу. Потому что дети увидят, что нормальный образ жизни именно такой. А что касается того, что лучше читать за детей, то думаю, одного общего для всех правила не существует. Кому-то ближе Псалтирь, кому-то акафист, кому-то канон, кому-то какие-то молитвы. Здесь я предпочел бы оставить все на усмотрение родителей. Поскольку главное в молитве не читать какой-либо текст (они не различаются между собой по силе воздействия или результата); главное в молитве – тот духовный настрой, с которым мы к ней приступаем, та наша искренность, с которой мы к Богу обращаемся. Можно сказать два слова от всего сердца, и Господь их услышит, а можно прочитать огромную книгу, и пользы от этого не будет никакой.

 

Естественно, мы о детях заботимся, но при этом важно помнить, что не только от нас зависит их дальнейшая жизнь. Дети – это самостоятельные личности, они с раннего возраста стараются уже что-то анализировать, о чем-то рассуждать, пытаются как-то по-своему переработать тот опыт, который они видят у своих родителей. И, конечно же, Промысл Божий, который заботится о каждом человеке, также следит за нашими детьми и помогает им. Ставит их в те ситуации, где именно они со своим опытом могли бы поступить правильно. Наша задача научить их этому.

 

– Действительно ли женщине в критические дни нельзя молиться в храме?

– Несколько лет тому назад сербский патриарх Павел написал замечательную статью-исследование на эту тему. При желании ее можно найти в Интернете. Суть этого исследования сводится к тому, что он попытался выяснить те причины, по которым такой запрет существует. Все канонические правила и предания святых отцов сводятся, в принципе, к двум моментам. С одной стороны, нечистота, которую испытывает женщина в данные дни, является препятствием к тому, чтобы ей принимать участие в таинствах. Почему? По той простой причине, что к таинствам должны приступать в чистоте духовной и телесной. Грубо говоря, если у мужчины идет кровь из носа в течение дня, то в этот день он тоже должен воздержаться от принятия таинств. Во-вторых, существует запрет на пролитие крови в храме, и поэтому в древности женщине в таких ситуациях запрещалось любое вхождение в храм. Современная практика все-таки говорит нам, что ходить в храм в таком состоянии можно. Разумеется, при этом нужно принять определенные меры, чтобы все было в порядке.

 

Но от участия в таинстве причастия или крещения в эти дни женщине лучше воздержаться. А прийти помолиться запрещения нет. Повторюсь, сербский патриарх Павел пишет об этом более подробно и аргументировано.

 

– В Евангелии есть такие слова, что если вы не будете прощать людям их согрешения, то и Отец Небесный не простит вам согрешений ваших. На молитве нужно ли прощать самого себя?

 

– Хороший вопрос. Дело в том, что прощать нас может только Бог. Но что это означает? Значит, исправлять те последствия грехов, которые мы натворили. Но Господь не гневается на нас, не держит зла против кого-то из нас, и мы сами не должны держать зла на ближних, и на самого себя в том числе. Отношение к своим грехам у христианина должно быть такое: с одной стороны, человек должен сожалеть, что их совершил, с другой стороны, необходимо понимать, что иначе он и не может, так как грешен, падший. И без помощи Божией сам по себе человек не способен воздержаться от грехов. Человек должен видеть для себя естественным такое состояние греховности, но ему необходимо всеми силами просить Бога избавить его от этого падения.

 

– В Православии существует некое разделение, какому святому о чем молиться. Правильно ли это?

 

– Смотря как к этому подходить. С одной стороны, из житий святых мы узнаем, что тот или иной подвижник в своей жизни смог победить какую-то страсть или имел возможность помогать людям в какой-то определенной проблеме. Вполне естественно обратиться к этому святому с молитвой о помощи в соответствующей нужде. Но проводить четкое разграничение: один святой помогает лишь в этом, а другой – в чем-то еще, и ни в коем случае нельзя перепутать их «сферы влияния» – неверно. Думаю, это уже близко к язычеству. Любой святой, в силу своей близости к Богу, имеет благодать помогать нам в любых наших нуждах. И неслучайно, что среди величайших святых нашей Церкви нет такого разделения: нигде не написано, в чем помогает Иоанн Златоуст или Василий Великий, например; с чем нужно обращаться к Григорию Нисскому, а с чем – к Максиму Исповеднику. Думаю, достаточно характерная черта.

 

– А если человек молится, а в этот момент его кто-то прерывает с просьбой о помощи? Что важнее: помочь человеку или продолжить молитву?

– Если человек приходит за помощью, просит о какой-то необходимости, думаю, здесь лучше прервать молитву и помочь человеку. Потому что, например, «Учительное известие» – свод правил, как священнику вести себя на Божественной литургии, – предписывает: если идет литургия, и вдруг кто-то приходит и просит причастить умирающего, то необходимо прервать литургию и пойти причащать умирающего. Конечно, если это происходит до евхаристического канона. Если же человек с такой просьбой пришел в момент евхаристического канона, то его нужно закончить и сразу же идти. Этот канон длится минут десять. Поэтому здесь это ожидание, скорее всего, уже роли не сыграет.

 

– Некоторые невоцерковленные люди молятся только по настроению. Что им можно посоветовать?

– Дело в том, что молитва все-таки (имею в виду молитву правильную, совершенную) это свойство нового человека. Разумеется, человеку ветхому, колеблемому страстями, молиться трудно и весьма нелегко заставить себя собраться. Тем не менее, это необходимо. Нужно понуждать себя к молитве. Если мы понимаем необходимость молитвы, то должны потрудиться.

 

– Отец Димитрий, а должны ли молитвы приносить удовлетворение?

– Мы молимся не для того, чтобы почувствовать себя лучше или ощутить какое-то удовольствие от общения с Богом, а чтобы Господь изменил нас: претворил из ветхого человека в нового. Мы должны от Бога ждать помощи в нашей борьбе с грехом, но не чувственных удовольствий, чудотворений или чего-то подобного.

 

Искать наслаждения в молитве строго запрещается всеми отцами Церкви, всеми опытно прошедшими этот духовный путь.

 

– В Евангелии сказано: «Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф. 5: 23–24). Означает ли это, что душевный мир может быть важнее молитвы?

 

– Здесь имеется в виду жертва, которую человек приносит Богу, в том числе и жертва словесная – молитва. Мы не можем говорить здесь, что важнее: молитва или внутренний мир. Мы может лишь говорить, что молитва должна быть в мире и возможна только в мире. То есть молитва в немирном состоянии молитвой не является. Поэтому чтобы молиться с пользой, правильно, необходимо иметь мир в своей душе. А для этого нужно примириться с обижающими нас и с теми, кого мы могли обидеть.

 

– Можно ли подавать записки о здравии на проскомидию за человека, который постоянно грешит смертным грехом, например мужчина и женщина сожительствуют, живя в гражданском браке, неверующие, хотя и крещеные? Не будет ли это им в осуждение, в болезнь, в смерть?

 

– Святой Николай Кавасила писал о том, что поминовение на проскомидии для тех людей, которые не имеют возможности причаститься за богослужением, сообщает им такую же самую благодать, какую они получили бы причастившись. Поэтому поминовение на проскомидии по его силе можно сравнить с благодатью причастия. Что же касается людей, грешащих смертным грехом, неверующих, но крещеных, можно сказать, что совершая поминовение таких людей, мы просим Бога коснуться их Своей благодатью, и здесь какой будет результат, мы, конечно, не знаем: что же ждет их вследствие этого – болезнь или другое что. Преподобный Иоанн Дамаскин по поводу причастия пишет, что, соединяясь со Христом в таинстве причастия, мы все получаем суд для себя, так как все причастия не достойны. Дальше он цитирует апостола Павла: «Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром» (1 Кор. 11: 32). Преподобный Иоанн толкует эти слова так: причащаясь в осуждение, мы с вами принимаем суд в этой жизни – посредством болезней, каких-то скорбей, прочих обстоятельств. Приняв этот суд здесь, на земле, и имея через это возможность исправиться, можем избежать суда, который ждет нас после смерти. Поэтому это для нас благо. Желать ближнему блага – хорошо. А значит, поминать наших крещеных близких на проскомидии необходимо. А уж приведет их Господь через это к Себе или нет и если приведет, то каким способом, наверное, лучше в данном вопросе положиться на Самого Бога. Ведь Он лучше знает, каким способом призвать человека к богообщению.

 

– А как помочь таким людям измениться? Например, поможет ли неусыпаемая Псалтирь?

– Может помочь любая наша молитва, любой наш подвиг. Лишь бы он был совершаем по искренней любви к данным людям. Не из желания прославиться, не из желания подумать о себе, что вот я такой хороший, за других подвиг несу. Если наш подвиг будет растворен самомнением и мыслями о том, что мои действия что-то значат и я могу что-то изменить в судьбе данных людей, то такой подвиг вряд ли принесет какой-то добрый плод. Поскольку сопряжен с одной из самых страшных человеческих страстей – гордостью. А вот если я готов наложить на себя какие-то ограничения ради любви, жалея этих людей и полагаясь больше не на свой подвиг, а на милость Божию, то такое действие, думаю, этим людям поможет.

 

– А если это заказано в монастыре и молятся монахи?

– Здесь нужно смотреть на то, кто молится. Потому что чем искреннее молитва человека, чем выше его духовный уровень, тем больше будет пользы от такого поминовения. Здесь мы должны говорить не о монахах вообще, а, в частности, о конкретных монахах. Есть люди, живущие свято в миру, есть грешащие в монастырях. Здесь нужно подходить с рассуждением о том, насколько данный человек духовен.

 

– Есть такое выражение, что у Бога нет не услышанных молитв. Правильно ли так считать?

– Конечно. Потому что Бог видит и знает все. Другой вопрос, что исполнить наши молитвы или нет остается в Его власти. Мы не можем Его принудить или заставить ответить нам. И поэтому любая молитва должна быть в духе молитвы «Отче наш», то есть мы, конечно, просим, но при этом говорим: «Да будет воля Твоя. В Твоей власти исполнить наши прошения или нет, и Ты, видя нам полезное, подашь именно то, что нам нужно, необходимо». А это далеко не всегда совпадает с тем, что нам хочется. Часто ребенок может попросить у родителей то, что ему хочется, но не полезно, например съесть за один вечер два килограмма конфет. И родители будут совершенно правы, если не дадут ему это, и обижаться на это не стоит.

 

– Как понимать слова из Пасхального канона: «Пасху празднуем веселыми ногами»? Правда ли, что у христиан до IV века были ритуальные танцы?

 

– Здесь ссылка на ветхозаветные события, когда народ израильский перешел через Красное море из египетского рабства в состояние свободы. Именно об этом переходе повествует святой Иоанн Дамаскин в своем каноне. А что касается того, были ли у христиан до IV века ритуальные танцы, то мы не можем говорить о том, что они были везде или их не было нигде. Я, например, не могу представить апостола Петра, отплясывающего на сцене. Знаю, у некоторых христианских народов есть ритуальные танцы, но, думаю, что это – скидка на их национальный менталитет. Ведь во Христе нет эллина, или иудея, или кого-то еще. Посему христианское совершенство таких вещей не принимает. Допустить этакое снисхождение к данной этнической немощи какого-то народа, в определенной мере, наверное, и возможно, однако идеал лежит совсем в другом образе богослужения. В нем сочетаются все же спокойствие, внутренний мир и тишина, которые не связаны ни с танцами, ни с другими подобными вещами. Но это уже относится к наднациональному признаку. Потому спокойное богослужение характерно и для северных стран, и для южных, независимо от того, какой у кого темперамент. Проявление темперамента – это свидетельство еще и того, что человек пока не во Христе.

 

– Зачем в Православии столько обрядов?

– Православная Церковь заботится о внимании человека, чтобы оно во время молитвы было направлено к Богу. Для людей совершенных, научившихся правильно молиться, овладевших высшей формой молитвы, все эти обряды не нужны. Знаем из аскетической литературы о том, что подвижники благочестия практически все время посвящали молитве Иисусовой, то есть короткой молитве. Все многочисленные обряды и другие песнопения ими практически не использовались. Почему? Потому что их ум привык сосредотачиваться на молитве и быть всегда обращенным к Богу. Нам же, немощным, держать внимание на таких молитвах, молитвенных фразах очень и очень трудно. Поэтому в помощь нам Церковь дает другие молитвы, более легкие, более образные, которые обилием образов помогают нам удерживать наше внимание. Многочисленность церковных обрядов направлена именно на это, ведь они удерживают ум от блужданий и направляют его туда, куда нужно.

 

– Нужно ли молиться о том, чтобы Господь открыл человеку мотивы его поступков по отношению к Богу и ближним с целью узнать, эгоистичны они или нет?

– Конечно, необходимо постараться увидеть в себе, чем продиктованы мои мысли, намерения, поступки и т.д. Эгоистичны намерения или духовны. Но поскольку заведомо можно сказать, что полностью духовными они не будут, значит, молиться об этом надо. Так мы и поступаем, прося у Бога: «Даруй мне зрети моя прегрешения». И это касается всего, в том числе и мотивации.

 

– Апостол Павел говорил, что вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом. Именно через веру мы что-то получаем от Бога. Как в молитве не перепутать веру с надеждой?

– Если мы надеемся, что Бог нас слышит и что Господь может ответить на наши молитвы, это есть вера. Потому что в христианском понимании вера – не просто понимание, что Бог существует, а в первую очередь доверие. Потому что если я верю, что Бог есть, и на этом моя вера заканчивается, то, наверное, это не вера в христианском понимании, ибо бесы тоже веруют, что Бог есть, но реагируют на Него совсем по-другому. А вот если я верю Промыслу Божиему, доверяю Богу, если понимаю, что Бог заботится о моей жизни, желает моего спасения, и если строю свои поступки в соответствии со своей верой, то это будет подлинная вера. Здесь она уже не разделима ни с надеждой на то, что Господь меня слышит, знает, помнит и т.д., ни с любовью к Богу, к ближнему.

 

– Святой праведный Иоанн Кронштадтский учил: «Веруй: что ты сказал на молитве, о чем попросил, то и будет… Ты имеешь верный залог в получении предмета твоих прошений в самих словах, коими означается этот предмет, по милости и всемогуществу Бога, ибо само слово, название во мгновение у Господа может быть делом – и получишь непременно просимое за свою непоколебимую веру». Как нам научиться так веровать, но только при этом не перейти тонкую грань между верой и самовнушением?

– И Господь нам говорил: «Все, что ни попросите в молитве с верой, будет вам» Апостол Иаков эти слова комментирует: просите и не получаете, значит, неполезного просите. Если я буду просить у Бога того, что заповедовал Господь: спасения, исцеления от греха, помощи Божией в борьбе с грехом и тому подобного – я это от Господа получу. Но если я буду просить, к примеру, дворец на Канарах, миллион рублей в месяц дохода и тому подобные вещи, то, наверное, Господь мне этого не пошлет – по той простой причине, что мне это не полезно. То же самое касается каких-то даров, например дара чудотворения. Представьте себе, что каждому жителю города сейчас будет дан дар чудотворения. Такие чудеса начнутся в городе, что лучше этого все-таки не допускать. Конечно, нам нужно понимать, что следует просить у Бога. Господь по Своей милости готов даровать нам все блага в изобилии, но как премудрый Отец, Врач, Он видит, что человеку полезно, а что нет. Поэтому посылает нам только то, что необходимо, полезно для нашего спасения.

С протоиереем Димитрием Моисеевым беседовал Андрей Сигутин

29 / 10 / 2009

Источник:"Православие.ru"

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Катя, не могла бы ты рассказать об утренней и вечерней молитве? Как её совершать, что именно читать?

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Спасибо Элиьвире.Тот же вопрос к Катюше.

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Вот очень мне понравилось, на многие вопросы уже получила ответы прочитав "Как совершать молитвенное правило" Свт.Феофан Затворник http://hramnagorke.ru/articles/59/1415/

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Дорогие мои девочки.Многие ответы интересующие меня о молитве я почерпнула сама из беседы с протоиереем Максимом Козловым, настоятелем храма святой мученицы Татианы при МГУ.

Доступно,понятно и вразумительно с любимого мною портала "Православие и мир.

Лучшее о молитве может рассказать нам только священник...:girl_smile: И так:

 

К молитве нужно относиться творчески

 

Откуда взялись утренние или вечерние молитвы? Можно ли вместо них использовать что-то другое? Обязательно ли молиться два раза в день? Можно ли молиться по правилу св.Серафима Саровского?

О молитвенном правиле мы разговариваем с протоиереем Максимом Козловым, настоятелем храма святой мученицы Татианы при МГУ.

 

– Отец Максим, откуда взялось существующее молитвенное правило – утренние и вечерние молитвы?

- В том виде, в каком молитвенное правило печатается сейчас в наших молитвословах, его не знают другие Поместные Церкви, кроме тех славянских Церквей, которые в свое время стали ориентироваться на церковную печать Российской империи и де-факто заимствовали наши богослужебные книги и соответствующие печатные тексты. В греко-говорящих Православных Церквях мы подобного не увидим. Там в качестве утренних и вечерних молитв для мирян рекомендуется такая схема: вечером – сокращение повечерия и некоторых элементов вечерни, а в качестве утренних молитв – неизменяемые части, заимствованные из полунощницы и утрени.

 

Если мы посмотрим на традицию, зафиксированную по историческим меркам сравнительно недавно – например, откроем «Домострой» протопопа Сильвестра - то мы увидим почти до фантастичности идеальную русскую семью. Задача была дать некий образец для подражания. Такая семья, будучи грамотной по представлению Сильвестра, вычитывает последование вечерни и утрени дома, ставши перед иконами вместе с домочадцами и слугами.

 

Если мы обратим внимание на монашеское, священническое правило, известное мирянам по подготовке к принятию Святых Христовых Таин, то мы увидим те же три канона, что вычитываются на малом повечерии.

 

Собрание молитв под числами возникло достаточно поздно. Первый известный нам текст – это «Подорожная книжица» Франциска Скорины, и на сегодня у литургистов нет однозначного мнения, когда и почему такое собрание было сделано. Мое предположение (его нельзя считать окончательным утверждением) таково: эти тексты впервые у нас появились на юго-западной Руси, в волостях, где было очень сильное униатское влияние и контакты с униатами. Скорее всего, имеет место если не прямое заимствование от униатов, то определенного рода заимствование богослужебной и аскетической логики, свойственной на тот момент католической церкви, отчетливо делившей свой состав на две категории: церковь учащих и церковь учащихся. Для мирян предлагались тексты, которые должны были быть отличными от текстов, вычитываемых духовенством, учитывая иной образовательный уровень и внутрицерковный статус мирянина.

 

Кстати, в некоторых молитвословах ХVIII-XIX столетия мы видим еще рецидив того сознания (сейчас это не перепечатывается, а в дореволюционных книгах можно найти): скажем, молитвы, которые христианин может читать на литургии во время первого антифона; молитвы и чувствования, которые христианин должен прочитать и пережить во время малого входа… Что это как не некий аналог для мирянина тех тайных молитв, которые священник прочитывает во время соответствующих частей литургии, но только отнесенные уже не к священнослужителю, а к мирянину? Я думаю, что плодом того периода истории нашей Церкви и явилось возникновение сегодняшнего молитвенного правила.

 

Ну а повсеместное распространение в том виде, в каком оно есть сейчас, молитвенное правило получило уже в синодальную эпоху в XVIII-XIX столетии и постепенно утвердилось как общепринятая норма для мирян. Трудно сказать, в какой именно год, в какое десятилетие это случилось. Если мы почитаем поучение о молитве наших авторитетных учителей и отцов XIX столетия, то никаких разборов, рассуждений об утреннем-вечернем правиле ни у святителя Феофана, ни у святителя Филарета, ни у святителя Игнатия мы не найдем.

 

Так что с одной стороны признавая существующее молитвенное правило вот уже несколько веков употребляемым в пределах Русской Церкви и в этом смысле ставшим отчасти неписаной, отчасти писаной нормой нашей духовно-аскетической и духовно-молитвенной жизни, мы не должны и слишком завышать статус сегодняшних молитвословов и даваемых в них молитвенных текстов как единственной возможной нормы устроения молитвенной жизни.

 

- Можно ли изменять молитвенное правило? Сейчас установился такой подход среди мирян: можно дополнять, но нельзя заменять и сокращать. Что вы думаете на этот счет?

- В том виде, в каком они есть, утренние и вечерние молитвы находятся в некотором несоответствии принципу построения православного богослужения, в котором соединяются, как все мы хорошо знаем, изменяемая и неизменяемая часть. При этом среди изменяемых частей есть повторяемые – ежедневно, еженедельно, раз в год – круги богослужения: суточный, седмичный и годичный. Этот принцип соединения твердого неизменного костяка, скелета, на который все наращивается, и варьируемых, изменяемых частей очень мудро устроен и соответствует самому принципу человеческой психологии: ей, с одной стороны, необходима норма, устав, а с другой – вариативность, чтобы устав не превратился в формальное вычитывание, повторение текстов, не вызывающих уже никакого внутреннего отклика. И тут как раз есть проблемы с молитвенным правилом, где одни и те же тексты утром и вечером.

 

При подготовке к Причастию у мирян имеют место три одних и тех же канона. Даже в священническом приготовлении каноны различны по седмицам. Если открыть служебник, то там сказано, что в каждый день недели вычитываются свои каноны. А у мирян правило неизменно. И что, всю жизнь читать только его? Понятно, что будут возникать определенного рода проблемы.

 

Святитель Феофан дает совет, которому в свое время я очень порадовался. Я сам и другие известные мне люди нашли для себя в этом совете много духовной пользы. Он советует при чтении молитвенного правила для борьбы с холодностью и сухостью сколько-то раз в неделю, заметив стандартный хронологический промежуток, уходящий на чтение обычного правила, попытаться в те же пятнадцать-двадцать минут, полчаса не ставить себе задачу непременно все прочитать, но многократно возвращаясь к тому месту, с которого мы отвлеклись или ушли мыслью в сторону, добиваться предельного сосредоточения на словах и смысле молитвы. Хоть бы в те же двадцать минут мы прочитали только начальные молитвы, но зато учились бы делать это по-настоящему. При этом святитель не говорит, что вообще нужно перейти на такой подход. А говорит, что нужно соединять: в какие-то дни целиком читать правило, а в какие-то – таким образом молиться.

 

Если взять за основу церковно-богослужебный принцип построения молитвенной жизни, разумно было бы или соединять, или частично заменять те или иные составляющие утреннего и вечернего правила на, предположим, каноны, которые есть в каноннике – там их явно больше, чем в молитвослове. Есть совершенно дивные, удивительные, прекрасные, восходящие в значительной части к преподобному Иоанну Дамаскину молитвословия Октоиха. Готовясь к Причастию в воскресный день, почему бы не прочитать тот Богородичный канон или тот воскресный канон к Кресту Христову или Воскресения, которое есть в Октоихе? Или взять, скажем, канон Ангелу Хранителю соответствующего гласа из Октоиха, чем один и тот же, который предлагается на протяжении многих лет читать человеку.

 

Для многих из нас в день принятия святых Христовых Таин, особенно для мирян, независимо от частоты причащения, душа, а не леность пододвигает человека скорее искать благодарение Богу в тот день, чем вновь повторить вечером слова, что «согреших, беззаконновах» и так далее. Когда все в нас еще полно благодарности Богу за принятие Святых Христовых Таин, ну что бы, к примеру, не взять то или иное акафистное пение или, скажем, акафист Иисусу Сладчайшему, или какое-то другое молитвословие и не сделать его центром своего молитвенного правила на этот день?

 

Вообще-то к молитве, скажу такое страшное словосочетание, нужно относиться творчески. Нельзя ее засушивать до уровня формально исполняемой схемы: иметь, с одной стороны, тяготу от того, что эту схему приходится день за днем, год за годом исполнять, а с другой стороны – какое-то периодическое внутреннее удовлетворение от того, что я должное исполняю, и чего вы там на небе от меня еще хотите, я же и так сделал, не без труда, то, что полагается. Молитву нельзя превращать в вычитывание и исполнение только обязанности, и считать – вот у меня нет дара молитвы, я человек маленький, святые отцы, аскеты, мистики молились, ну а мы уж так побредем по молитвослову – и спроса-то никакого нет.

 

- Кто должен решать, какое молитвенное правило должно быть – это сам человек должен решать или все-таки надо идти к духовнику, к священнику?

- Если у христианина есть духовник, с которым он определяет константы своего внутреннего духовного строя, то абсурдно было бы обойтись в данном случае без него, и самому, только своей головой решить, что делать. Мы изначально предполагаем, что духовник – это человек как минимум не менее опытный в духовной жизни, чем тот, кто к нему обращается, а в большинстве случаев несколько более опытный. И вообще – одна голова хорошо, а две лучше. Со стороны виднее то, что человек, даже разумный во многих отношениях, может не заметить. Поэтому благоразумно при определении чего-то, что мы стремимся сделать постоянным, посоветоваться с духовником.

 

Но на всякое движение души не насоветуешься. И если сегодня захотелось открыть Псалтырь – не в плане регулярного чтения, а просто открыть и добавить к своему обычному молитвенному деланию псалмы царя Давида – не звонить же батюшке? Другое дело, если хочешь начать читать кафизмы вместе с молитвенным правилом. Тогда нужно посоветоваться и брать на это благословение, а священник, исходя из того, готов ли ты, поможет тебе советом. Ну а на просто естественные движения души – тут уж как-то самому нужно решать.

 

- А если захотелось почитать Псалтырь, но не хочется читать начальные молитвы, которые идут перед этим? Можно ли их опускать?

- Я думаю, что как раз начальные молитвы лучше не опускать без нужды, потому что в них есть может быть самый концентрированный опыт Церкви – «Царю Небесный», «Пресвятая Троице», кто научил нас молитве «Отче наш» мы и так знаем, «Достойно есть» или «Богородице Дево радуйся» – их так немного, и они настолько очевидно избраны молитвенным опытом Церкви. Устав нам и так иной раз предлагает от них воздержаться. «Царю Небесный» – мы ждем 50 дней до праздника Пятидесятницы, на Светлой Седмице у нас вообще особенное молитвенное правило. Не понимаю логики этого отказа.

 

- Почему молиться надо именно два раза в день – утром и вечером? Одна наша читательница пишет: когда я занимаюсь с детьми, готовлю или убираюсь, мне так легко молиться, но как только я встаю перед иконами – все, как отрубает.

 

- Тут возникает сразу несколько тем. Никто не призывает нас ограничиться только утренним или вечерним правилом. Апостол Павел прямо говорит – непрестанно молитесь. Задача доброго устроения молитвенной жизни подразумевает, что христианин стремится в течение дня о Боге не забывать, в том числе и не забывать молитвенно. В нашей жизни есть много ситуаций, когда молитву можно в себе развивать отчетливым образом. Но с нежеланием встать и помолиться именно тогда, когда это предполагается долгом, нужно бороться, потому что, как мы знаем, враг рода человеческого там особенно противится, когда нет нашего самохотения. То легко делается, что делается, когда я хочу. Но то становится подвигом, что я должен делать вне зависимости от того, хочу или не хочу. Поэтому я бы советовал не отказываться от усилий поставлять себя на утренние и вечерние молитвы. Размер ее – другое дело, особенно у матери с детьми. Но она должна быть, как некая постоянная величина молитвенного устроения.

 

В отношении же молитв в течение дня: мешаешь кашку, молодая мама, – ну напевай про себя молитву, или если как-то больше можешь сосредоточиться – молитву Иисусову про себя читай.

 

Сейчас для большинства из нас есть великолепная школа молитвы – это дорога. Каждый из нас ездит на учебу, на работу в общественном транспорте, в автомобиле во всем нам известных московских пробках. Молись! Не трать время впустую, не включай ненужное радио. Не узнаешь новости – переживешь без них несколько дней. Не думай, что в метро ты так устал, что тебе хочется забыться и заснуть. Ну хорошо, не можешь читать по молитвослову в метро – читай «Господи, помилуй» про себя. И это будет школой молитвы.

 

- А если за рулем едешь и диск ставишь с молитвами?

 

- Я когда-то относился к этому очень жестко, думал – ну что эти диски, халтура какая-то, а потом на опыте разных священнослужителей и мирян увидел, что это может быть подспорьем в молитвенном правиле.

 

Единственное, что я бы сказал – не нужно всю молитвенную жизнь сводить к дисковому прослушиванию. Абсурдно было бы, придя вечером домой и становясь на вечернее правило, вместо самого себя включить диск, и какой-нибудь благоговейный лаврский хор и опытный иеродиакон привычным гласом начнет тебя убаюкивать. Все в меру должно быть.

 

- Как вы относитесь к правилу Серафима Саровского?Можно прочитать вот ТУТ

 

- Как можно относиться к правилу, которое дал великий святой? Как к правилу, которое дал великий святой. Я просто хочу напомнить, при каких обстоятельствах он его дал: он дал его тем инокиням и послушницам, которые находились на тяжелых труднических послушаниях по 14-16 часов в сутки. Дал им для того, чтобы они начинали и кончали им день, не имея возможности для исполнения регулярных монашеских правил, и напоминал о том, что соединять это правило нужно с внутренним молитвенным деланием во время тех трудов, которые они несут в течение дня.

 

Конечно, если человек в горячем цеху или в не менее утомительном офисном труде приезжает домой таким, что съесть ужин, сделанный любимой женой на скорую руку и прочитать молитвы – это все, на что у него силы остаются, пусть читает правило преподобного Серафима. Но если у тебя остались силы не спеша посидеть за столом, сделать несколько не самых необходимых звонков по телефону, посмотреть фильм или новости по телевизору, почитать френдленту в Интернете, а потом – ах, завтра же вставать на работу и остается время только несколько минут - то тут, пожалуй, не самым правильным путем будет ограничить себя Серафимовым правилом.

 

- Отец Максим, если во время молитвы своими словами возникают какие-то удачные слова, которые хочется записать и по ним потом молиться, можно ли так сделать?

 

- Запиши и молись, конечно! Молитвы, которые мы читаем в молитвослове, созданные великими святыи, так и родились. Они этими словами как своими молились. И кто-то, они или их ученики, когда-то записали эти слова, и они потом из личного опыта стали опытом Церкви.

 

Мы по большей части не можем претендовать на то, что наши удачи получат широкое церковное распространение, но, скажем, недавно возникшая, ставшая дорогой для многих православных христиан, молитва Оптинских старцев, молитва святителя Филарета, некоторые из молитв святого Иоанна Кронштадского – именно так и появились. Не нужно этого бояться.

 

- Многие родители говорят о том, что детям и подросткам некоторые из вечерних молитв совершенно непонятны и не близки. Как вы считаете, могла бы мать сама составить своим детям какое-то молитвенное правило?

- Это было бы очень разумно. Во-первых, потому что в иных случаях речь идет о грехах, которых дети не знают, и чем они позднее их узнают, тем лучше. Во-вторых, это молитвы в значительной мере соотносимы с опытом человека, уже прошедшего изрядный путь жизни, имеющего какие-то понятия о духовной жизни, о собственной немощи и о неудачах, которые в духовной жизни у нас бывают.

 

Главное, что мы должны стремиться воспитать в детях – это желание молиться и радостное отношение к молитве, а не как к чему-то такому, что необходимо делать из-под палки, как тягостный долг, от которого отвертеться нельзя. Главным в этом словосочетании будет слово «тягостный». К детскому правилу нужно относиться очень и очень деликатно. И пусть лучше дети молятся меньше, но с охотой. Из маленького ростка может со временем вырасти большое дерево. Но если мы засушим его до состояния скелета, то даже если это будет нечто большое, жизни в нем не будет. И потом придется с трудом все создавать заново.

 

- Батюшка, а если во время чтения последования ко Причастию первые десять минут читаешь и действительно чувствуешь, что молишься, а потом чисто чтение идет?

- Во-первых, нужно заметить, регулярно ли это с нами происходит. И если к этому есть некоторая тенденция, то благоразумно будет постараться правило к Причащению распределить на несколько дней. Действительно, многим трудно сосредоточенно прочитать сначала три канона , потом канон к Причастию, потом правило к Причастию, где-то еще поместить вечерние или утренние молитвы – это, как правило, больше регулярной нормы человека. Ну что бы те же три канона не распределить по двум-трем дням, которые следуют перед Причастием? Это поможет нам путь говения, приготовления пройти более сознательно.

 

То же самое: канон к Причастию прочитать вечером, молитвы перед причащением – утром. Дробить на большее количество частей – в этом нет ничего страшного.

 

- А если человек причащается каждую неделю, то как, по-вашему, нужно готовиться?

 

- Я надеюсь, что вопрос о мере приготовления к Причастию станет одной из тем соответствующей комиссии межсоборного присутствия. Многие из священнослужителей и мирян осознают, что невозможно перенести механически те нормы, которые сложились в XVIII-XIX столетии при весьма редком причащении мирян – раз в год или в четыре многодневных поста, или чуть чаще – редко кто из мирян, в том числе весьма благочестивых, причащался тогда чаще. Не хочу сказать, что это непременно было плохо, но такова была тогдашняя практика духовной и таинственной жизни мирян.

 

Уже в советское время сложилась практика, при которой значительная часть наших мирян стала причащаться часто или весьма часто, до еженедельного причастия включительно. Понятно, что, если человек причащается еженедельно, неделю ему говеть невозможно, его жизнь будет целиком постом. Никоим образом не предлагая это в качестве нормы для всех, исходя из советов опытных священников, которых я знал в своей жизни, и из какой-то оценки пользы для людей на приходах, в которых пришлось служить, мне представляется, что если человек в воскресенье причащается, то пятница и суббота будут достаточными днями говения для приобщающегося Святых Христовых Таин. Есть канонические проблемы с субботой, но все же странно было бы отменять пост накануне воскресного причащения. Хорошо бы не пропустить вечернее богослужение накануне в субботу вечером, если жизненные обстоятельства сколько-нибудь это позволяют.

 

Скажем, для матери с детьми это, наверное, не всегда реально. Возможно, необходимости так часто причащаться нет, но есть стремление, а присутствовать на вечернем богослужении не получается. Или для человека, который много работает, отца многодетного семейства. Часто бывает, что такой человек не может отменить работу в субботу, но душа его просит Причастия. Я думаю, он имеет право прийти причаститься и без вечернего богослужения. Но все же если он предпочел в субботний вечер в кино сходить или еще куда-нибудь – то он предпочел досуг. Все же посещение кино, театра или даже концерта – не думаю, что могут быть путем приготовления к принятию Святых Христовых Таин.

 

Уж точно никто не должен никак отменять канон и молитвы перед Святым Причастием. А вот иные – то, что мы говорили о трех канонах и прочем – наверное, могут по совету с духовником каким-то образом распределяться по дням, заменяться иным усугублением молитвословий.

 

Главная задача молитвенного правила к Причащению – чтобы у человека хотя бы маленький, но был отрезок жизненного пути, в котором главным его ориентиром было бы приготовление к принятию Евхаристии. Каков в его конкретных жизненных обстоятельствах будет этот отрезок – на сегодня определяется скорее индивидуально самим человеком вместе с духовником. Какие-то более отчетливые ориентиры, я надеюсь, соборный разум Церкви даст в результате трудов Межсоборного присутствия.

 

- Вопрос от нашего читателя: «Христос говорил не уподобляться язычникам в многословии молитвы, а у нас все-таки молитвы достаточно длинные».

 

- Господь говорил это, прежде всего, для того, чтобы мы не молились многословно напоказ. Господь в этом фарисеев в значительной мере обличал.

 

При множестве слов, которые мы видим в наших молитвословиях, эти молитвы имеют три главных цели – покаяние, благодарность и хвалу Богу. И если мы на этом будем себя сосредотачивать, то это будет благая цель молитвы.

 

Много же слов часто нужно по одной простой причине: чтобы мы из девяноста – девяноста пяти процентов, которые для нас окажутся рудой, пять процентов алмазов для души все же обрели. Редко кто из нас умеет так подойти к молитве, чтобы зная, что она будет продолжаться три минуты, эти три минуты отсекши все житейские попечения сосредоточиться и войти во внутренние сердца своего. Нужен некоторый разгон, если хотите. И тогда в течение этого сколько-то протяженного молитвословия будет несколько вершин сосредоточения, какого-то движения души и сердца. Но если не будет этого пути, то не будет и вершин.

 

- Когда обсуждается творческое отношение к молитвенному правилу, большинство людей относится к этому болезненно. Это касается и поста, и много чего другого в церковной жизни. Как вы считаете, почему это происходит?

- Есть некоторая тенденция, наша русская, являющаяся оборотной стороной другой положительной тенденции – это тенденция к обрядоверию. Известно, что, по словам святителя Григория Богослова, у греков при общем богословско-созерцательном направлении склада души народа оборотной стороной этого было пустословие о высоком. Известна фраза святителя, что нельзя на рынок прийти рыбу купить, чтобы не услышать рассуждения о двух природах и о соотношении ипостасей. У нас у русских такой склонности к богословию до возникновения эпохи интернета никогда не было. Но была склонность скорее к священному, сакральному, возвышенному, воцерковленному бытию, ну и быту одновременно, в котором бы все соединялось в Церкви, все было бы церковно. Тот же Домострой в этом смысле очень показательная книга.

 

Но оборотной стороной является сакрализация до крайности обряда и всего, что связано с буквой. Покойный профессор Московского Университета Андрей Чеславович Козаржевский любил говорить на своих лекциях еще в советское время, что если в Церкви священник вдруг скажет не «Отче наш» а «наш Отче», то его посчитают еретиком. Это правда так, для многих это может оказаться каким-то вызовом. Другое дело, с чего бы священник так говорил, но даже на уровне какой-то оговорки – посчитают, что это очень и очень странная и опасная тенденция. Так что я бы это связал с общим строением нашего русского менталитета.

 

С другой стороны, здесь некое понимание того, что не нужно колебать того, что прочно стоит (цитирую святителя Филарета), чтобы перестроение не обратить в разрушение. Человек, ищущий доброго устроения своей молитвенной жизни, всегда должен стремиться к предельной честности пред Богом и понимать, что он заботится о молитве, а не о ее сокращении. О ее наполнении, а не о том, чтобы себя пожалеть, не творчески что-то искать, а просто меньше молиться. В этом случае надо честно себе сказать: да, моя мера не та, которую я себе представлял, а вот эта – совсем маленькая. А не то, что «я нашел это путем творческого молитвенного поиска».

 

- Как можно почувствовать, что молитва – не монолог, а диалог? Можно тут на какие-то свои ощущения ориентироваться?

 

- Святые отцы учат нас не доверяться эмоциям на молитве. Эмоции – не самые надежный критерий. Вспомним хотя бы евангельскую притчу о мытаре и фарисее: довольным своей молитвой, правильным ощущением своего внутреннего устроения ушел не тот, кто был более оправдан Богом, как нам Христос-Спаситель говорит.

 

Молитва узнается по плодам. Как покаяние узнается по результатам – по тому, что с человеком происходит. Не по тому, что я сегодня пережил эмоционально. Хотя каждому из нас дороги слезы на молитве и теплота души, но нельзя молиться так, чтобы вызвать в себе слезы или искусственным образом разогреть теплоту души. Ее нужно благодарно принимать, когда Господь ее дает как дар, но не чувства, а наши отношения с Богом должны быть целью молитвы.

 

- А если во время молитв чувствуешь усталость?

- Амвросий Оптинский говорит, что лучше сидя подумать о молитве, чем стоя о ногах. Но опять же – только честно. Если усталость наступает после тридцатой секунды молитвы, если значительно лучше у нас получается молиться сидя в кресле или лежа на подушке, то это уже не усталость, а внутреннее лукавство. Если у человека пяточный нерв защемлен – ну так пусть сидит, бедный. Мама беременная – ну что ее мурыжить с ребенком, на 6-7 месяце? Пусть полулежит, как может.

 

Но нужно помнить: человек – существо душевно-телесное, психофизическое, и само по себе положение, устроение тела во время молитвы имеет значение. Я не буду говорить о высоких вещах, о которых никто из нас понятия не имеет – о том, как сосредоточить внимание в верхней части сердца, например. Я даже не знаю, где верхняя часть сердца находится и как там сосредоточить внимание. Но то, что почесывание в ухе или ковыряние в носу отражается на том, как мы молимся – это, я думаю, понимают даже не такие возвышенные мистики.

 

- Как быть с молитвами для новоначальных? Есть специальные молитвословы для них, но там не более понятные молитвы, чем в обычных.

 

- Мне кажется, новоначальных нужно, прежде всего, вот чему научить – чтобы для них молитвы стали понятны. И здесь хорошую роль могут выполнять молитвословы а) толковые и б) с параллельным переводом на русский язык. В идеале, чтобы это сочеталось: чтобы это был и перевод на русский язык, и какое-то толкование.

 

Скажем, до революции выходила серия по двунадесятым праздникам Н.А.Скабаланович, где был весь славянский текст службы праздника, параллельный перевод на русский язык и пояснение смысла того, что иногда недостаточно перевести. Я думаю, что если людям сделать текст молитвы понятным, то это снимет многие затруднения. А уж размер молитвенного правила – это дело такое, которое скорее индивидуально должно определяться.

 

- Можно человеку, только-только заинтересовавшемуся церковной жизнью, посоветовать молитву Оптинских старцев, например, в качестве молитвенного правила?

 

- Да, чаще всего новоначальных нужно скорее ограничивать от передозировки. Мой опыт говорит скорее о другом: новоначальные в неофитском рвении стремятся взять больше, чем они могут. Им скорее нужно сказать: «Читай вот это и все, миленький, потом когда-нибудь будешь больше молиться. Не нужно трех кафизм читать».

 

- Вопрос от нашего читателя: у него сложные отношения с отцом, они никогда не общались особенно близко. После воцерковления он почувствовал, что он не может разговаривать с Богом как с Отцом с большой буквы.

 

- Это какой-то специфический духовный комплекс, я бы сказал. Трудно говорить в отношении человека, которого я не знаю, тем более выносить какие-то суждения, которые могут критически говорить о его внутреннем устроении, но пусть он задаст себе вопрос: не происходит ли у него определенного рода абсолютизация личного опыта на масштаб Вселенной? То есть, не получается ли так, что если я в пределах моего бугорка и кочки имел некий отрицательный опыт, то не могу себя никак научить смотреть в иной перспективе, кроме как с этой кочки и с этого бугорка?

 

По этой логике, дети, которых мать бросила, не могут или не должны научиться любить Пресвятую Богородицу… Мне кажется, здесь неготовность принять тот тяжелый, но зачем-то Богом попущенный этому человеку опыт, а не только неудачные отношения с собственным отцом. Но повторю: я так рассуждаю по трем строкам этого вопроса, проблема может быть значительно более глубокой, нужно больше человека знать, чтобы сказать.

 

- Батюшка, о чем молиться своими словами? Иногда говорят: не проси смирения, потому что тебе такие скорби пошлет Бог, что ты сама не рада будешь.

 

- Молиться нужно о едином на потребу. Почему, собственно, не просить смирения? Как будто нас в небесной канцелярии подслушивают, и если мы что-то такое скажем, то нам сразу: ах ты попросил, вот тебе палкой по голове, держи. Но если мы верим в Промысел Божий, а не в какое-то небесное КГБ, отслеживающее неправильные слова, то бояться просить правильного мы не должны.

 

Другое дело, что в иных случаях нужно сознавать цену молитве. Скажем, мать, просящая об избавлении от страсти наркомании своего сына, должна понимать, что это менее всего вероятно произойдет так, что завтра он проснется аки агнец, забывший о своих пристрастиях, трудолюбивый, воздержанный и любящий своих ближних. Скорее всего, прося об избавлении сына, она просит ему скорбей, болезней, тех или иных очень непростых жизненных обстоятельств, с которыми сын может столкнуться – может быть, армии, тюрьмы.

 

Цену молитвы нужно осознавать, но молиться, тем не менее, нужно о правильном и не бояться Бога. Мы верим в Отца нашего Небесного, Который Сына своего Единородного послал, чтобы верующие в Него не погибли, а не чтобы их всех приструнить каким-то правильным образом.

 

- А в чем вообще смысл просящей молитвы, если Господь и так знает, что нам нужно?

 

- Бог знает, но ждет от нас благого произволения. «Бог спасает нас не без нас», – эти дивные слова преподобного Петра Афонского в полной мере относятся и к молитве. А мы спасаемся не как кубики, которые переставляются с места на место, а как живые личности, как ипостаси, вступающие в отношения любви с Тем, Кто нас спасает. И эти отношения подразумевают наличие свободной воли и нравственного выбора от человека.

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Катюша, спасибо большое за статью, дай Бог нам всем хоть отчасти пользоваться теми советами, которые в ней даны. А то завертишься, закрутишься с делами, вспоминаешь про молитвы лежа в кровати. Правда, помогает то, что некоторые наизусть помню.

Ну а если зажечь лампадку, посадить малыша на коленки, открыть детский молитвослов, совсем все по-другому - как маленькое чудо воспринимается. :girl_smile:

Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Архивировано

Эта тема находится в архиве и закрыта для публикации сообщений.



×
×
  • Создать...